Вельчанинов давно уже, например, жаловался на
потерю памяти: он забывал лица знакомых людей, которые, при встречах, за это на него обижались; книга, прочитанная им полгода назад, забывалась в этот срок иногда совершенно.
Кроме того, много замечено несомненных случаев
потери памяти при местных поражениях мозга и, — что особенно замечательно, — часто терялась не вообще память, а только воспоминание о некоторых предметах.
Если остатки старой интеллигенции, не примкнувшей к большевизму, не узнали своих собственных черт в тех, против кого они восстали, то это историческая аберрация,
потеря памяти от эмоциональной реакции.
Неточные совпадения
У меня перед глазами не было ни затворенной двери комнаты матушки, мимо которой я не мог проходить без содрогания, ни закрытого рояля, к которому не только не подходили, но на который и смотрели с какою-то боязнью, ни траурных одежд (на всех нас были простые дорожные платья), ни всех тех вещей, которые, живо напоминая мне невозвратимую
потерю, заставляли меня остерегаться каждого проявления жизни из страха оскорбить как-нибудь ее
память.
Следуя сему достохвальному обычаю и по особой верности нашего усопшего брата, Егора Егорыча Марфина, коего
память мы чтим и коего
потерю оплакиваем, собрались мы в священный наш храм.
Припоминая все рассказы Шушерина об его жизни и театральном поприще, слышанные мною в разное время, я соединю их в одно целое и расскажу, по большей части собственными его выражениями и словами, которые врезались в моей
памяти и даже некогда были мною записаны. К сожалению, все мои тогдашние записки давно мною утрачены, потому что я не придавал им никакого значения. Разумеется, я многое забыл, и
потеря эта теперь для меня невознаградима.
Про эту встречу и дальнейшее знакомство с Гончаровым я имел уже случай говорить в печати — в последний раз и в публичной беседе на вечере, посвященном его
памяти в Петербурге, и не хотел бы здесь повторяться. Вспомню только то, что тогда было для меня в этой встрече особенно освежающего и ценного, особенно после
потери, какую я пережил в лице Герцена. Тут судьба, точно нарочно, посылала мне за границей такое знакомство.
— Я исполнил данный обет и свой долг, — сказал он Михаилу Павловичу, — печаль о
потере нашего благодетеля останется во мне вечною, но, по крайней мере, я чист перед священною его
памятью и перед собственною совестью. Ты понимаешь, что никакая сила уже не может поколебать моей решимости. Ты сам отвезешь к брату и матушке мои письма. Готовься сегодня же ехать в Петербург.
И вообще надо думать, что с этого именно дня у меня началось то странное ослабление
памяти, а временами почти полная
потеря ее, вследствие которой на весь последний период моей жизни у Нордена ложится налет отрывочности и беспорядка.
Да вот и Лебедянцева он не мог отыскать. Адрес он затерял, думал найти на
память; из-за
потери адреса и не предупредил его письмом из Парижа. Надо будет посылать в адресный стол.